24.02.2010 20:06

3624 просмотров

Актерам запретили играть с огоньком

Чудовищный пожар в пермской «Хромой лошади» серьезно аукнулся в московских театрах, цирках и прочих культурных учреждениях. Здесь окончательно и бесповоротно запретили использовать живой огонь и пиротехнические эффекты. Чего в таких мерах больше — вреда или пользы, — разбирались корр. «МК».

Помните одну из самых эффектных сцен в легендарной «Юноне» и «Авось»? Это когда Александр Абдулов яростно выскакивал на сцену с горящим факелом в руке? Кто же такое забудет. Однако это уже факт истории, забудьте. Факела у артиста, заменившего Абдулова после его смерти, просто нет. «Ленком» всегда был рекордсменом среди московских театров по использованию как огня, так и пиротехники: в спектаклях Захарова все время что-то взрывалось, ухало, сверкало. Все, похоже, игры с огнем закончились, и у взрослых пламя отобрали, как у детей спички. А те и не сопротивлялись — после Перми, перед лицом людских жертв кто ж станет защищать какие-то там художественные ценности?

По следам вынужденно-добровольного отказа отправился и МХТ им. Чехова, чьи постановки очень украшал именно холодный огонь. Яркие брызги летели в «№13», веером крутились в «Коньке-Горбунке» и «Примадоннах». Здесь (и не только здесь) теперь даже не курят на сценах. Банальные сигареты с папиросами заменили их электронные аналоги.

— Мы закупили электронные сигары и даже электронную курительную трубку для Олега Павловича в спектакле «Копенгаген», — объясняет замдиректора по постановочной части Андрей Ялович.

— Вы отказались от холодного огня или тоже нашли заменитель?

— Не отказались, просто заменили холодный огонь на вакуумные пушки с лавсановой пленкой. Пленка эта бывает разных размеров, смотрится эффектно, нужно просто уметь ее подсветить.

После пермской трагедии все перепугались не на шутку. В столичных очагах культуры прошли плановые и внеплановые проверки.

Виктор АНИСИМОВ, начальник технического отдела Комитета по культуре, разъясняет.

— Виктор Николаевич, сколько нарушений пожарной безопасности (ПБ) выявлено в московских театрах после трагических событий в «Хромой лошади»?

— Сложно говорить про «вообще»: нарушения есть везде. Но о чем-то таком вопиющем пока говорить не приходится. Все плановые проверки учреждений культуры проводились и до пермских событий, это текущая работа; понятно, что после трагедии ситуация ужесточилась.

— И при этом ни один театр закрыт не был?

— У меня нет такой информации.

А вот у нас — есть. Детский театр «А-Я», что в Петровском переулке, закрыли по решению суда аж на 60 суток. Не из-за огня, а потому что «предпоследняя пожарная проверка предписала сделать второй аварийный выход». Сделали окна и выход одновременно, что сначала пожарных устроило. Но в следующую проверку они сочли, что это не аварийный выход, стало быть — грубое нарушение ПБ.

Худрук Театра клоунады Тереза ДУРОВА два раза в месяц подходит к кулисам с зажигалкой — проверяет на горючесть. Она уверена, что дело не в запретах, а в добросовестности и контроле.

— Если на сцене курят, то элементарно должна быть пепельница с водой. Если пепел артист сбрасывает на пол, то в этом месте все должно быть предусмотрено. А в кулисах на «опасных» сценах обязательно должны находиться пожарные. У нас в театре всегда так.

Тем не менее в Театре им. Вахтангова пошли на измения художественной концепции спектакля «Дон Жуан». С моста сняли большие чаши с огнем, — рассказал «МК» директор Сергей Сосновский. — Этот момент спектакля перестал быть зрелищным.

Да, все разумно обезопасили себя и зрителей. Но с учетом аспекта безопасности нельзя не говорить о потерях. Прежде всего художественных.

Марк ЗАХАРОВ:

— Конечно, все можно заменить на сцене, но исключение огня серьезно ударит по замыслу постановщиков и по эмоциям зрителей. Ведь автомобиль — я уже не говорю о самолете — это очень опасная вещь, тем не менее люди ими пользуются. Так что отказаться от огня все равно что отказаться от воздуха, земли, прочих субстанций. Никто не сомневается, что несчастье у нас всегда сопровождается кампаниями — по борьбе ли с пьянством, а теперь — с огнем. Но, во-первых, существует мировой опыт, особенно в цирках, где меры противопожарной безопасности обеспечивают сохранение художественного замысла и образности, которые несут огонь и пиротехника. В цирке Никулина на Цветном бульваре в последней программе в номере Багдасарова тигры прыгают через огонь. Будут ли хищники прыгать просто через обруч? Ни в коем случае, говорят в цирке.

— Это традиционно было в аттракционе, — говорит замдиректора Лидия Самойлова. — Просто у нас, как и во всех мировых цирках, подобные номера находятся под высочайшим контролем пожарных. Когда работают тигры, наготове стоят пожарные с брандспойтами и огнетушителями.

Артисты цирка первыми пострадают от тотального запрета открытого огня и пиротехники на манеже. Все их аттракционы из огня выходят. И как быть? Комментирует дрессировщик, постановщик цирковых шоу Эдгард Запашный:

— Наше следующее шоу (это продолжение истории «Камелота»), по сути, едва ли не целиком построено на использовании пиротехники. Это очень красиво — номера с живым огнем, взрывами… И судя по тому, как наши сопродюсеры забросили первые удочки (а делать шоу предполагаем на Малой спортивной арене «Лужников»), мы столкнемся с массой проблем.

Как нам стало известно, недавно Филипп Киркоров давал концерт в воронежском цирке: у него было много пиротехники. Значит, кому-то можно. И на концерте «Раммштайна» пиротехника тоже будет использована в полном объеме.

— Я лишь одно хочу сказать, — продолжает Запашный, — и Киркоров, и «Раммштайн» — это первые в своем жанре. У них есть возможность покупать самую дорогую пиротехнику и приглашать ведущих специалистов, и на их шоу все будет хорошо — бояться не за что. Значит, дело в профессионализме и жестком контроле.

Источник: http://www.mk.ru